Глава 11 В баре кинотеатра "Украина" сидела лишь одна парочка, которая неотрывно и упоенно целовалась. Молоденький бармен делал вид, что ничего не замечает, с невозмутимым видом протирая бокалы в оджидании новых клиентов. Алла уже ждала Егора за барной стойкой. Они заказали "Tickle Balls" - кисло-сладкий коктейль на основе бургона, персикового ликера с добавлением соли и лаймовой пены. - Ты, наверное, слыхал последнее новости? - спросила Алла - Их в последнее время столько, ответил Егор, - что уже не знаю - какие главнее. - Заместитель генерального прокурора обвинил в гибели элитных десантных и ракетных подразделений в "Илловайском котле" - батальон терробороны "Прикарпатье". - Ничего удивительного, - хмуро ответил Егор. - Как говорится: "знайшли цапа відбувайла". Но наши силовики, хлопцы закаленные, уверен, разберутся с трухлыми пеньками из прокуратуры. И как с этой новостью связана ты? Алла посмотрела пристально на Егора. - Наша телекомпания решила провести собственное расследование и снять документальный фильм "Илловайский исход". - Да, ясно, - нетерпеливо проговорил Егор, предчувствуя - надвигается что-то тяжелое и неотвратимое. - Я и двое операторов на днях едем в зону боевых действий в донецкую область. - В командировку, на пару дней? - тихо спросил Егор. - Нет. С завтрашнего дня я работаю военным корреспондентом, а это значит: еду - надолго. - Да ты в своём уме? - воскликнул Егор. Бармен удивлённо посмотрел в их сторону. - Война - не женское дело! К тому же у тебя малолетний ребёнок. - Да, конечно, - кивнула иронично Алла, - только у меня одной ребёнок. Да там, на Донбассе, воюют и многодетные папы, и молодые женщины, которых тоже дома ждут дети. И все хотят одного - мира. Егор вримательно посмотрел на Аллу. - Не знал, что ты такая... - Какая? - лукаво усмехнулась Алла. - Ладно, - вздохнул Егор. - А мальчишку на кого оставишь? На родителей? - Юнь останется с дедушкой и бабушкой, в Буче. Родители меня знать не хотят. - Это почему же? - С четырнадцатого года их как подменили. Называют меня бандеровкой, нацисткой. - Твои родители? С цепи что ли сорвались? - Хуже. Они работают последние лет тридцать в Нефте-Юганске. И уже год не пишут, не звонят. Говорят: у вас там фашисты, факела, свастика. - А ты им что говоришь? - Ничего. Бесполезно. Если в голове у людей застряла какая-нибудь абсурдная идея, то все, кранты, их не переубедить. - И когда я тебя теперь увижу? - Печально посмотрел на подругу Егор. Алла пожала плечами. - Звонить буду часто. Обещаю. А приезжать часто не обещаю. - Да, - покачал головой Егор. - Ну ты даёшь. Я опасался, что твоей жизни угрожает опасность здесь, в Киеве, а теперь, оказывается... - Опасность всюду. Мы так дрожим за свою жизнь. А злой рок не разбирает - молодой ли, старый, в тылу ли ты, на войне. Помолчали. Егор кивнул бармену. Тот с готовностью поклонился: - Повторить? - Да, пожалуйста, и тарелочку "тапас" с маринованными баклажанами, шампиньонами, жаренными кальмарами и тунцом. - Сделаем, один момент, - ответил бармен. Егор и Алла пересели за столик и удобно устроились на мягких креслах. - Что у тебя нового? - поинтересовалась Алла. - Да кошмар, - вздохнул Егор. - Стоит мне только встретится с интересующим меня лицом, как с ним происходит несчастье. - Думаю, это потому, что ты идёшь по верному следу, - заметила Алла. - Так что же мне теперь - ни с кем не встречаться? Чтобы не подвергать людей смертельной опасности? - Давай подумаем, кто мог знать, что ты хочешь встретиться с Серафимой и Лю Нинь? - По идее - никто. - А ты подумай хорошенько- кто мог видеть вас вместе? - Да кто угодно. Я и так изо всех сил конспирируюсь. Когда шёл сюда, плутал улочками, оглядывался, чувствовал себя героем шпионских сериалов. - Ладно, уверена, ты подумаешь и позже вспомнишь. Сейчас эта инфа от тебя ускользает. - Хочу у тебя узнать: где хранил свои картины Юнь Тинь? Алла подумала. - Думаю, в старой мастерской на Андреевском спуске. - Плохо дело. Там хоть есть сигнализация? - Конечно. А в чем дело? - Во-первых, мне нужно посмотреть все его работы, - Егор говорил с Аллой, а сам думал, как все его расследование становится теперь бессмысленным - на фоне "Илловайского исхода", отьезда Аллы. Он замолчал. - Ну, ну, продолжай, - подбодрила Егора Алла, заметив, как он вдруг стушевался и погас. - А во-вторых, - продолжал с трудом Егор, - живописное полотно, которое я видел в мастерской перед тем, как мне распанахали череп, исчезло. В тот вечер я был не настолько пьян, чтобы не давать себе отчёт в происходящем. Кто-то охотится за работами Юнь Тинь. - Напомни, что было изображено на картине? - Подожди, подожди, - Егор напряженно что-то вспоминал, - кажется, я понял, кто мог видеть нас с Лю Нинь. Но... Теперь я точно знаю, что и Люань угрожает опасность.