(литературные анекдоты в стиле Д.Хармса)
Любил  придворный певчий Григорий Сковорода путешествовать.  А на лекциях  в  киевской бурсе сидеть – ну страсть как не любил. Вот и претворился он сумасшедшим. Ходит по  бурсе – и заговаривается.
Говорит, мол, я – императрица Елизавета. И сковороду на голову нацепил. А в руки –  взял вилы.
Сковороду из бурсы и исключили. И стал Сковорода,  со сковородой на голове  и вилами, странствовать по миру.  Пошел он пешком в столицу Италии – Рим. И всюду, по дороге, вкушал местные вина. И подробно записывал свои впечатления и наблюдения.  И зачитывал   свои мысли в  «Диалогах»  -  в Пруссии, Венгрии, Австрии.   Философские диалоги его народу европейскому страсть как понравились.   И стал  Сковорода знаменитым.
Да вот беда.  Сановные господа  разные хотели заполучить   известного философа себе в прислуги.  Ну, просто прохода ему не давали.
Вернувшись из Европы, идет Сковорода по Переяславу. А ему навстречу  епископ важный ступает, с  золотым архиерейским жезлом. И громогласно требует:
- Будешь, холоп, преподавать у меня в семинарии старину!
А Сковорода снял с головы сковороду и заиграл на ней как на свирели. Тут же со всех сторон к нему сбежались коровы и овцы.
-  «Alia res sceptrum, alia plectrum»  - по-латински приветливо ответил Сковорода. - Одно дело  жезл, другое — свирель.
И пошел Сковорода себе дальше – куда глаза глядят. Тут идет ему навстречу  упитанный полковник с  пышкой супругой и колобком сыном. И кричит:
- Эй, холоп.  Знаешь – кто я? Пан Томар! Будешь преподавать моему сынку Васику  пение итальянское. А ну, Васик, спой!
И Васик фальшивенько  хрюкнул «Аve». А пани  Томар воскликнула:
- Милый! Да от этого холопа - несет! И сковорода у него на голове! Не достойно ему обучать нашего пупсика!
На что приветливый Сковорода и ответил:
- И ваша будет правда, пани. Недостойно обучать итальянскому пению свинскую голову.
И пошел себе дальше. Прибился Сковорода после долгих странствий к Троицко-Сергиевской лавре. Да погрузился  в библиотеке в  трактаты Плутарха и Цицерона. И восхитился. И вдохновился. И создал «Сад божественных песен». Но сколько не уговаривал настоятель Сковороду остаться в лавре служить библиотекарем, не согласился. Вольному – воля. И пошел себе творить-странствовать философ дальше – на свободе.
Всюду скитается Сковорода. Слово мудрое людям несет.  Пришел Сковорода в Харьков. Пригласили его в коллегиум катехизис и греческий читать. Да вот страсти. Митрополит недоволен:
- Это что такое. Катехизис читает оборванец. На голове сковородка. Ни постов, опять же, не соблюдает, ни обрядов.
На что Сковорода приветливо и ответствовал:
- Посты да обряды, бороды  да рясы – разве то вера? То хвосты, которые следует отсечь!
Всюду бывал Сковорода. В Малороссии и Приазовье. Ростове и Воронеже. И всюду его встречают с восторгом почитатели – студенты, купцы, дворяне. Речи его мудрые слушают. Спорят, размышляют.
Дошел Сковорода до Таганрога. Тут встречает его студент и говорит:
- А мы ждем уже вас не дождемся. Все собрались. Знатные вельможи города.  Прием, бал в вашу честь.
А Сковорода, услышав такое,  раз и прыгнул  в мужичью телегу. Лег и прикрыл лицо сковородой. И приветливо так говорит:
- Скажите всем – Сковорода устал с дороги. Будет спать.
И как ни уговаривали философа идти на бал – тот ни в какую. Пока все не разошлись, из телеги не вылез.
Как-то раз приятели во время бурного застолья подпоили философа и задумали малость подшутить над ним. И вывезли его спящего  обратно к пану Томару, в Переяслав.
- Ой, что будет? - смеялись товарищи. – Как философ на этот раз выкрутится?
Просыпается Сковорода, умывается, одевается, сковороду на голову и идет во двор. А там стоят: пан Томар, жена его и сынок Васек. Поклонились они низко Сковороде и говорят:
- Простите покорнейше нас за прошлое, пан Григорий, – повинился полковник, – и просим великого философа  вернуться к нам в резиденцию, обучать нашу свинскую, ваша правда, голову. Такой дурак сынок наш, что спасу нет! На вас только одна и надежда.
Сковорода подумал и приветливо ответил:
-  Знания – то труд великий. Но не то золото, что в сундуках, а то – что в голове.
И принялся обучать барчука Васика уму разуму. Тот быстро выправился и стал отличником. И дослужился до сенатора. Стал последователем философа Сковороды. И частенько говаривал:
-  «Истина – внутри нас. Истинный человек и Бог есть тожде».