Среди книжных новинок месяца – истории о настоящей жизни богемы  от Филиппа Лабро, скандинавский детектив от Ю Несбьо, а также художественная автобиография Романа Касева, известного миру как Ромен Гари и Эмиль Ажар
Філіп Лабро. Ці люди... — К.: Нора-Друк, 2011
Невероятно красивая американка тинейджер Мария, пожилой французский телеведущий Маркус Маркус и его соотечественница и по совместительству специалист по личным взаимоотношениям Каролина в начале романа «Эти люди» ничего друг о друге не знают. Первой посчастливилось найти работу сиделки при  детях  в очень состоятельном семействе. По другую сторону океана гуру жестких интервью борется за внимание зрителей. Расставшись с изменившим любовником (какая ирония судьбы!), Каро пытается разобраться в себе и находит выгодную работу — учить парвеню правилам поведения в высших кругах.
Собственно, неожиданности, которые жизнь подбрасывает героям книги, лишь повод направить их в точку пересечения, где они необратимо изменятся. Заставив своих персонажей вращаться исключительно среди сливок общества, автор романа Филипп Лабро превратил их в своеобразных ищеек — они все видят, все слышат и ничего от нас не скрывают. А там, за кулисами телевидения, за плотно закрытыми дверями президентских апартаментов, за фасадами особняков, где проживают кинозвезды, происходит то, о чем в желтой прессе не вспоминают. Ведь скандалы, на которые падки гости программы Маркуса Маркуса «Вы, кто любит славу», — верхушка айсберга. В его подводной части — утонченная игра по правилам и без, искусство манипуляции, мастерство изысканной измены. А то, что Лабро рисует с натуры, доказывает его биография режиссера и сценариста (вспомним такие ленты, как «Берег левый, берег правый» и «Наследник»), колумниста «Фигаро», ведущего ток-шоу — биография художника, который и сам принадлежат к «этим людям».
Как тексты американского доцента антропологии, японской кухарки, редактора итальянского журнала, посвященного пище и вину, австралийского владельца ресторана и еще полутора десятков лакомок попали под одну обложку? Очень просто: всех участников проекта «Еда и философия» объединило внимание к продуктам как средству предоставлять нашему существованию принципиально лучшее качество и склонность к теоретизации. В меню сборника — статьи на всякий вкус, и этим он напоминает кухню в стиле фьюжн.
Почитателям мудрого слова адресованы размышления знатока социологии кухни о гастрономических расхождениях (а следовательно, и жизненные стратегии) Эпикура и Сократа. Преподаватель кулинарного института предоставил короткую научную справку по нейрофизиологии о связи еды и не впечатлительной памяти. Но если от словосочетания «конститутивные ольфакторные элементы» вас тошнит, смело перелистывайте страницу: профессор философии связал анорексию и представление Канта о возвышенном так изысканно и доступно, что, безусловно, заслуживает аплодисментов.
Вегетарианство, отличие домашней кухни от ресторанной, опасность использования ГМО, влияние торговых марок на вкусовые предпочтения, пищевые фетиши — далеко не полный перечень имеющихся в книге тем. Бонус на закуску — фантазия Вуди Алена «Так ел Заратустра», после которой хочется пойти в  ресторан, чтобы, в частности, проверить правдивость афоризма: «Если все существует только в моем уме, я не только могу заказать что-нибудь, но и обслуживание будет безукоризненным».
 
Ю Несбьо. Нетопир. — Х.: Фолио, 2011
Ю Несбьо — доказательство трюизма «талантливый человек талантлив во всем». В недалеком прошлом биржевой игрок и журналист, нынче он сосредоточился на художественной области, однако вокальные упражнения в рок-группе Di Derre приносят ему гораздо меньше дивидендов, чем писательская активность. По крайней мере, за детективы, в которых расследование ведет Харри Холе, норвежец регулярно получает премии. И вместе с такими монстрами жанра, как Стог Ларссон и Юхан Теорин, заслуживает называться скандинавским феноменом.
Чтобы расследовать убийство гламурной блондинки Ингер, Харри приходится лететь даже в Австралию. Тамошняя полиция и сама бы управилась, но это разве главное? Важно, что на Зеленом континенте появилось уполномоченное лицо с другим, незамыленным туземными проблемами взглядом. События в романе «Нетопир» разворачиваются без спешки: разобраться по делу означает посетить знаменательные места Австралии, ее пляжи, парки и развлекательные заведения, привыкнуть к левостороннему движению, а также наслушаться подозрительно похожих на европейский фольклор повествований о всевозможной дряни. Иначе говоря, сюжет уступает тому, что критика в своем бессилии называет «атмосферой», когда детективная схема приобретает ценность только вкупе с сопроводительным материалом социокультурного характера типа клоунов-трансвеститов (модно), полицейских-наркоманов (остро), ущербных аборигенов (актуально) и потому подобного. К этому ряду относится и центральная фигура: Харри — алкозависимый нордичный упрямец, не плюет на директивы и прислушивается лишь к собственной интуиции. Но именно такой человек способен разглядеть в темноте серую кошку.
 
Ромен Ґарі. Обіцяння на світанку. – К.: К.І.С., 2011
«С материнской любовью жизнь дает вам на рассвете обещание, которое так и не выполняет». Это — квинтэссенция, объясняющая название художественной автобиографии Романа Касева, известного миру как Ромен Гари и Эмиль Ажар. Специфика «Обещания на рассвете» в том, что все здесь упомянутое касается лишь взаимоотношений с матерью, которая сама воспитывала сына и возложила на него такое бремя надежд, что маленький Ромушка не имел выбора — он должен был стать тем, кем представляла его мамочка: послом Франции, кавалером ордена Почетного легиона, боевым офицером, знаменитым писателем. Что касается последнего, то план он даже перевыполнил. За более чем столетнюю историю Гонкуровской премии он единственный умудрился получить ее дважды.
Читателю, охочему до фрейдовских деталей и сальных двусмысленностей, не сюда. Учитывая сложный характер матери — неудачливой актрисы, энергичной и вместе с тем наивной женщины, самоотречение которой достигло заоблачных высот, — Гари ни намеком не обнаруживает недовольства. Акын от мемуаристики, он в рассудительной манере травит анекдотические истории об уроках балета, музыки, пения, литературы. Первой детской любви. Материнской авантюре с модным салоном. В конце концов, о пути из Вильно через Варшаву в Ниццу — овеянную мечтами матери землю обетованную, где должно было осуществиться великое Предназначение. Почти до финишной черты эта книга заставляет улыбаться — Гари выдерживает интонацию добродушного остроумия и самоиронии до предпоследней страницы. Лишь в конце особо чувствительных может прошибить слеза: чувствуя приближение смерти, мать оставила своей подруге более 250 писем, которые попросила посылать сыну на фронт. Чтобы он не перестал ощущать ее поддержку.
 
Мэри Роуч. Секс для науки. Наука для секса. — М.: Альпина нон-фикшн, 2011
Таких книг, которые продуцирует американка Мэри Роуч, у нас, к сожалению, не пишут. Если коротко, ее метод заключается в следующем: она увлекается определенной темой (космос, призраки и потусторонняя жизнь, физиология человека), корпит в архивах, перемалывает горы профессиональной литературы, переписывается с учеными... Но вместо того, чтобы потом выдать академический трактат с массой неудобоваримых терминов, представляет аудитории коллекцию историй об уникумах, которых в любом виде деятельности предостаточно, и их чудачествах. Один из последних шедевров Роуч — сборник «Секс для науки. Наука для секса», где подвергнуты препарированию те, кто изучал одну из немногих сфер, в которой желание не знать чужие секреты сильнее, чем стремление скрыть свои.
Автор убеждает нас: со всего, что связано с исследованием основного инстинкта, табу снято буквально несколько десятилетий назад. И просто непонятно, как гомо сапиенсы до этого любили, удовлетворяли плоть, продолжали род. Роуч интересуют, в частности, творческий подход к импотенции; почтовые марки, которые некий деятель умудрился использовать для фиксации ночных эрекций; врачи, пострадавшие от собственной «продвинутости» в интимной сфере; посткоитусные реакции енотов; идеальный оргазм и таинственная власть гормонов. Перечень изюминок, которыми под завязку наполнена эта книга, ограничен лишь ее объемом. Ближе к концу более понятной становится не столько сексуальная механика, как количество все еще связанных с ней предубеждений — печальное обстоятельство, которое компенсируется непревзойденными авторскими афоризмами: «Эрекцию, как мотоцикл или газон, необходимо поддерживать в хорошем состоянии». Кто же возразит?

http://comments.ua/