О том, что на покупке товаров или услуг за казенные деньги чиновники берут откаты и завышают цены покупки, известно хорошо. И, кстати говоря, скандалы на этой почве случаются во всем мире, в том числе и в странах с куда более низким уровнем коррупции, чем в Украине. Ведь при распределении миллиардов бюджетных средств даже у самого честного чиновника в самом некоррумпированном государстве может дрогнуть рука. Однако весь вопрос в объемах воровства — в развитых странах стараются свести возможные злоупотребления к минимуму. Для этого придумывают сложные тендерные процедуры, организуют контроль за действиями чиновников, а попавшихся на воровстве строго наказывают. Им грозит большой тюремный срок, а тем начальникам, которые их покрывали‚ — конец политической карьеры.
У нас в стране «освоение» бюджетных средств, а также средств госкомпаний является одним из самых прибыльных видов бизнеса. А иногда — и главным смыслом нахождения того или иного чиновника на своем посту. С приходом Виктора Януковича к власти среди чиновников прошел слух, что начальство приказало накручивать на госзакупках не более 10% (при «оранжевых» суммы доходили в среднем до 35—40%). И действительно, вести с полей говорят, что чиновничий люд несколько умерил свои «откатные» аппетиты. Но, прямо скажем, не столь существенно, как хотелось бы. Не до 10%. Есть, правда, однозначная перемена к лучшему — теперь вся информация о госзакупках становится достоянием гласности и чиновникам при каждой госзакупке основательно перемывают косточки. Кроме того, принятый еще в прошлом году закон о госзакупках усложнил жизнь откатчикам, введя контроль Антимонопольного комитета за спорными ситуациями. Однако все эти положительные сдвиги нивелируются использованием практики закупок у одного участника (то есть, без тендера).
При этом в ближайшее время ситуация может серьезно ухудшиться, если вступят в силу принятые Верховной Радой изменения к Закону «О госзакупках» №7532.
Эксперты говорят о четырех коррупционных рисках и возможности воровства до 30 млрд грн. в год после принятия этого закона. В первую очередь, этот закон позволяет применять процедуру закупки у одного участника в огромном большинстве случаев для госпредприятий (типа «Укрзализныци» и «Нефтегаза»), ибо формулирует такое право так: в связи с возникновением особых экономических или социальных обстоятельств, которые делают невозможным выдержать сроки для проведения тендеров. Размытость формулировки, по мнению экспертов, позволяет применять ее чуть ли не всегда. Во-вторых, новый закон увеличил количество исключений из общей процедуры тендерных закупок с 5 до 20 (например, стало возможным закупать без тендера товары и услуги для проведения официальных мероприятий с высокими чиновниками). В-третьих, вводят страхование сделок на 10 и больше миллионов гривен. Если еще добавят аккредитованные страховые компании-монополисты по таким сделкам, то далеко не все желающие смогут принять участие в тендере (то есть это будет конкурс «для своих). В-четвертых, уменьшается открытость информации о тендерах — с 14 позиций, обязательных к опубликованию, осталось 10.
На прошлой неделе появилась информация, что президент этим законом недоволен (по указанным выше причинам) и намерен наложить на него вето. Но даже в таком случае проблемы с госзакупками все равно остаются. Мы решили взять три наиболее типичные, на наш взгляд, сферы, и посмотреть, какие коррупционные схемы там работают.
СТРОИМ ДОРОГИ: «ОТКАТЫ» И «КОНВЕРТЫ»
Все злоупотребления в отрасли строительства дорог в стране крутятся вокруг финансов из бюджета. Существует, впрочем, еще внебюджетное финансирование строительства дорог, на деньги ЕБРР. Схемы хищений там применяются такие же, как и в случае с бюджетными финансами (правда, банк имеет право контролировать ход строительства и траты денег).
Через госструктуры (Службу автодорог Украины, куда входит «Укравтодор») в год проходит на строительство и ремонт дорог примерно 7—10 млрд грн. бюджетных денег. Эксперты оценивают коррупционные «откаты» здесь до 1—1,5 млрд грн.
Коррупция, как и в других госзакупках, начинается с процедуры тендера или выбора для закупки одного участника. Покупаются распорядителем госсредств работы, услуги и товары. Среди последних, например, — необходимые материалы типа песка, щебня и пр., машины, запчасти и многое другое. Если нет желания проводить тендер, можно выбрать процедуру закупки у одного участника. Это пока требует согласования в Минэкономики. Конечно, при этом надо привести обоснования, почему надо применять такую процедуру. Обычно мотивируют тем, что, мол, именно такой товар или услуга предоставляется лишь одним производителем и больше взять негде.
Впрочем, ныне уже приняты парламентом изменения в закон о госзакупках, которые отменяют это согласование в Минэкономики. Впрочем, эксперты говорят, что и ранее согласование это носило формальный характер хотя бы потому, что таких закупок у одного участника по стране примерно 100 000 в год, а в департаменте госзакупок Минэкономики трудятся всего чуть более 20 человек. И потому решение чиновники ведомства принимали исходя из принципа «занесли — не занесли».

По данным наших источников в ГПУ и МВД, коррупционная «цена» одного согласования составляла 2,5% от суммы закупки (кстати, уголовное дело относительно бывшего министра экономики Богдана Данилишина как раз и основано на подозрении, что не все было чисто при согласовании процедуры одного участника закупок для обеспечения работ в аэропорту «Борисполь»; хотя были еще заявки нескольких фирм, однако тендер не провели). Подчеркнем: 2,5% — это лишь за согласование, сам «откат» от фирмы, ставшей «одним участником», платится отдельно. И может составлять от 20% до 50% и даже 70% от суммы закупки.
Если же применяется процедура тендера, то для получения «отката» объявивший конкурс распорядитель бюджетных средств должен гарантировать «своему» участнику победу. Как этого добиться? Ведь информация о тендере открытая, публикуется в печати и на государственных сайтах, так что принять участие в конкурсе может теоретически любой. Так вот, чтобы отсечь «неугодных», организаторы могут выписать такие условия, которые подойдут только «своему». Например, нужен для строительства дороги песок. Выписываем условия: он должен быть такого-то цвета, консистенции, столько-то примесей и пр. И привезти его надо транспортом фирмы и в такой-то срок… А мы заранее знаем, что такой песок и транспорт есть только у одного участника, который и «откатит» за победу в тендере. Более того, могут потребовать от участников конкурса даже справку об отсутствии судимости. Не принес — не годишься… Но формальности соблюдаются, конкурсная комиссия вскроет конверты, прочитает все условия и будет отмечать, какие из них та или иная фирма выполнила. Так, у вас песок не тот, а вы справку не предоставили, у вас транспорта нет… Таким образом все «лишние» участники конкурса будут отсечены, даже если предложат очень привлекательные цены. Ставки «отката» здесь такие же, как и при закупке у одного участника (см. выше), но чаще всего берут 30—40% от суммы закупки. И эту сумму надо, по неписанным законам, отдать распорядителю средств в течение 10 рабочих дней со дня попадания бюджетных средств на счет выигравшей тендер фирмы. Стоимость же строительства может быть изначально завышена еще на стадии проекта, за что отдельный «откат» (1—2% от суммы завышения) получает проектная организация. А затем применяется еще такой прием: фирма, выигравшая тендер, указывает вначале одну стоимость строительства (меньшую), а после конкурса заявляет, что надо больше. И ей это «больше» перечисляют из бюджета (правда, и «откат» организаторы конкурса получат с этой «большей» суммы).
КОРРУПЦИЯ ВЛИЯЕТ НА КАЧЕСТВО ДОРОГ
Эти 10 дней, за которые надо перечислить «откат», являются предметом пристального внимания правоохранителей (если есть оперативная информация об «откате»). И нередко оперативники видят, как именно в этот срок те самые 30—40% вдруг уходят с казначейского счета победителя на какую-то неизвестную фирму, с нее на другую, третью… Эти фирмы специалисты называют буферными или транзитными. Основание перечисления средств — какие-нибудь маркетинговые или консалтинговые услуги, страховка и пр. А потом деньги попадают в «яму», то есть на фирму, с которой снимаются обналиченные средства (фирма-«конверт»). Деньги с нее ушли и концов не найти. Конечно, часть оставляют себе организаторы «конверта», причем у них есть четкая такса — берут себе 8,32% от конвертируемой суммы, не больше и не меньше. Тех, кто демпингует, то есть берет меньше, чем 8,32%, чтобы привлечь клиента, больно бьют (могут натравить проверку, а могут и физически воздействовать или офис пожечь). Итак, победитель конкурса со всеми расплатился — и с организатором «победы», и с «конвертом». Теперь встает вопрос: как же «отбить» потери, да еще и заработать? Очень просто: отступлением от норм и правил. Например, подушка песка делается не 50, а 20 см толщиной, на 10% тоньше слой асфальтобетона, соответственно, и щебня меньше, и других материалов. Так коррупция оборачивается отвратительным качеством дорог.
РЕМОНТЫ: ЗАВЫШАЕМ ОБЪЕМЫ И СКРЫВАЕМ СКИДКИ
Ремонты офисных помещений во все времена считались «золотым дном» для воровства государственных денег, утверждает Евгений Л., до недавних пор (вышел на пенсию) работавший начальником строительной фирмы, образованной на базе бывшего советского строительно-монтажного управления. Благодаря этому Евгений имел связи среди власть имущих — бывших партийных и советских чиновников районного уровня, что позволяло получать выгодные заказы на ремонт офисов. Евгений раскрыл нам основные схемы отмывания денег при ремонтах.
«Чтобы получить хороший заказ на ремонт, надо отдать как минимум 10% от его суммы тому, кто подписал договор, — говорит Евгений. — На высоком уровне (область и выше) «откаты» могут составлять до 30%, но для этого нужна хорошая «крыша», потому что украсть «почти законным» способом треть стоимости очень сложно, любая мало-мальски серьезная проверка тут же «нароет» нарушения. Иногда рассчитываются по-другому — заказчики-чиновники берут 20—30% прибыли, но такая схема применяется редко, потому что сложнее рассчитать прибыль, а значит — сколько должны заплатить. А процент от «вала» вычисляется просто: заключен договор на выполнение работ на миллион гривен — сто тысяч надо отстегнуть. Дальше у исполнителя начинаются проблемы, как сэкономить». Для этого применяются следующие схемы.
1.ЗАВЫШЕНИЕ ОБЪЕМА РАБОТ
Предварительная смета на ремонт составляется перед заключением договора. При этом с согласия заказчика в нее включаются работы, которые выполняться никогда не будут либо будут выполняться частично, и проверить это практически нереально, потому что все это скрыто в толще стен и под полом. Например, перекладка полов, замена электропроводки, демонтаж и монтаж перегородок. Можно увеличить стоимость сметы на 10—15%.
2.ЗАКУПКА ДЕШЕВЫХ СТРОЙМАТЕРИАЛОВ ВМЕСТО ДОРОГИХ
Здесь — два способа. Первый: купить, например, ламинат, обои, краску и т. д. со скидкой (за оптовую закупку или по карточке постоянного клиента), а в смету включить полную стоимость.
Второй — за мзду получить при покупке фиктивный товарный чек на большую сумму, чем была заплачена на самом деле. Проверить это практически невозможно — даже если проверяющие решат сверить чеки у покупателя и продавца (на какой-нибудь захудалой стройбазе), они столкнутся с сопротивлением, вплоть до физических угроз. В самом худшем случае продавец откупится взяткой. Экономия 5—7%.
3.ЭКОНОМИЯ НА ЗАРПЛАТЕ РАБОЧИМ
Для выполнения работ, не требующих высокой квалификации (укладка полов из ламината, монтаж стеклопакетов, обшивка стен гипсокартоном) нанимают заробитчан, платя им поденно в 1,5—2 раза меньше, чем показывают по ведомости, а иногда и вовсе ничего, мол, сделал брак, денег не получишь. Так можно сэкономить минимум 5% сметы.
4.СПИСАНИЕ МАТЕРИАЛОВ
По фиктивным актам можно списать 3—5% якобы испорченных материалов (битая плитка, треснувшее стекло в стеклопакете, отходы гипсокартона при нарезке, а также отходы плинтусов, наличников и т. д.), которые реально пошли в дело. Да еще и можно включить в затраты транспортные расходы по вывозу всего этого несуществующего мусора на свалку. Экономия — 1,5—2% сметы.
ЗАКУПКА МЕБЕЛИ: САМАЯ «ОТКАТИСТАЯ» — РУЧНАЯ РАБОТА
Как рассказал нам один из менеджеров крупного салона мебели на столичном рынке «Юность» Сергей П. при госзакупках стандартной офисной мебели используются фиктивные чеки (например, за 100 стульев скидка в 5%, которая не указывается. «Дальше — не моя проблема, — говорит Сергей, — я получаю 50—100 грн. за «левый» товарный чек, в зависимости от суммы заказа, а по кассе провожу то, что реально заплачено. Еще вариант — приобретение уцененной мебели (поцарапанной, некомплектной) по цене новой — мол, повредили при транспортировке или сборке, куда же ее теперь девать. Экономия выходит небольшая, 5—7%, но за счет значительных объемов денег получается много. Обычно сэкономленная сумма делится пополам, и все «ок». Но положить в свой карман намного больше казенных денег получится, если заказать эксклюзивную мебель ручной работы — здесь откаты могут достигать 50% стоимости. На эксклюзивность и ручной труд (мол, столяры трудились над столами, стульями и диванами полгода, получая за это зарплату, а на самом деле они работали 2—3 месяца) можно списать многое.
КОМПЬЮТЕРЫ И КСЕРОКСЫ: ТЕНДЕРЫ ДЛЯ СВОИХ
Главных способов заработать при госзакупках оргтехники существует два. Это самые распространенные и давно всем известные механизмы, рассказал «Сегодня» специалист по продажам оргтехники крупной столичной компании Артем Л.
Первый — закупать у своих. Как ни смешно, в этом случае государство страдает в меньшей степени, поскольку бюджетные деньги используются по назначению, но получает их «семья» — люди, приближенные к чиновнику. В таком случае в условиях тендера прописывается условие, которому соответствует лишь один из участников. Почему участвуют остальные, хотя результат предопределен? Звонят и просят. В противном случае лишат каких-нибудь привилегий, не будут приглашать на другие тендеры.

Второй способ задействуется в том случае, когда своих нет. В таком случае с представителем каждого предприятия, участвующего в тендере, проводится беседа, в ходе которой чиновник сообщает процент, который ему причитается за победу в тендере. Обычно это 1—2%. Максимум 5%, хотя бывают наглецы, требующие 10%. «Мы в свое время от такого предложения главного инженера, работавшего в одной из обладминистраций, отказались — получалось, что мы работали бы в убыток. А главное, что на результат торгов влиять не нужно — любой, кто выиграет, заплатит «премиальные», — говорит Артем. Именно поэтому, по его словам, рынок поставок оргтехники для различных госструктур уже давно «распилен» между несколькими предприятиями, и проникнуть в эту схему кому-то со стороны нереально.
«Коррупционная модель стимулируется государством, — рассказал сотрудник фирмы, занимающейся поставками оргтехники государству, Сергей С. — Все дело в законодательстве, ведь тендеры проводят один раз в год, причем в конце. То есть бюджетные средства на закупку, к примеру, компьютеров выделяются в начале года. Но только в конце года объявляют каких конкретно компьютеров, в каком количестве, когда и куда конкретно их нужно поставить. Компании, желающей поучаствовать в торгах, буквально за несколько дней нужно подготовить несколько томов документации. В течение месяца происходят закупки и затем в течение 2—3 недель компьютеры нужно поставить заказчику-госструктуре. Выполнить столь жесткие условия можно лишь в том случае, если еще до проведения тендера будущий победитель договорился с чиновниками про откат и заранее приобрел всю технику. Примечательно, что из года в год такие тендеры выигрывают лишь две-три компании. А цена техники у них при этом выше на 20—25% по сравнению с розничной (в компьютерных магазинах). Хотя оптовые цены должны, наоборот, быть значительно ниже».
Честными являются лишь те тендеры, при которых в условиях прописаны реальные сроки поставки оборудования (2—3 месяца) и которые проводятся на открытых торгах через аукционы. Тогда государство может экономить на компьютерах при существующих объемах закупок до 40% средств, закупая их по оптовой цене.
Стоит отметить, что тендеры проводятся раз в год даже в том случае, если закупка техники является частью проекта по автоматизации процессов в госструктуре. Например, компания внедряет систему электронного документооборота, и под нее нужно в течение двух лет установить и настроить оборудование. В первый год закупается и настраивается первая часть оборудования, но на второй год работы останавливаются — для их продолжения необходимо опять победить в тендере. Если выиграет другая компания, работы начинаются заново — снова за государственные деньги закупается уже другая техника, «заточенная» под систему документооборота победившей компании. Именно по этой причине у нас вот уже 10 лет создают систему электронного правительства — идет бесконечный коррупционный процесс.
«Победить эту систему можно лишь в том случае, если ввести планирование бюджета на 2—3 года — так поступили во всех странах ЕС и даже в России. В результате по уровню компьютеризации госорганов они обогнали нас в несколько раз», — говорит Сергей.
КАК ЗАРАБОТАТЬ ДЕНЬГИ ПОСЛЕ ТЕНДЕРА
Особенность поставок оргтехники состоит в том, что неплохие деньги на ней зарабатываются часто не во время собственно поставки, а после — когда нужно эту технику обслуживать. Часто компании даже делают скидку покупателю, если он подписывает контракт именно с их предприятием на дальнейшее сервисное обслуживание. В украинских реалиях здесь также включается система откатов. «Скажем, компьютеры нужно не только закупить, но и установить и настроить. Судя по тендерам за последние несколько лет, настройку компьютеров осуществляют те же самые компании, что их и поставляют, — цена установки операционной системы равна стоимости самого компьютера», — говорит Сергей.

http://www.segodnya.ua/