Из неё строят дома, шьют обувь и готовят масло. Когда-то в Петербурге из коровинской конопли делали бумажные деньги.
«В амстердамском музее конопли бывали? Там наши фотографии висят, – с гордостью сообщают Фокусу сотрудники Института лубяных культур из Глухова.
Селекционеры рассказывают, что под вывеской «враги конопли» в знаменитом музее выставлены снимки глуховских учёных. Досталось им за селекцию ненаркотического сорта.
С советских времён в Украине сохранились посёлки, население которых работало исключительно на выращивании и переработке такой конопли. Правда, сейчас заниматься этим всё сложнее – коноплеводство требует лицензирования, которое, кроме всего прочего, предписывает нанимать дорогостоящую охрану для защиты полей.
Сотрудники института с коноплёй не расстаются – на работе сеют, дома едят.
– Хлеб в конопляное масло макаем, в салаты добавляем, – прикрывает глаза от удовольствия Рубиль Гилязетдинов, замдиректора по научной работе и потомственный коноплевод. – Селекционерам нашим-то по 80 лет уже, а они все здоровые, крепкие и девчат гоняют.
Даже живут в конопле. Гилязетдинов, например, изучил французскую технологию производства кирпичей из лубяной культуры, песка и цемента и за пару лет построил себе конопляный дом.
Кстати, Финляндия и Швеция используют коноплю как альтернативное топливо. Даже в России вдохновились – делают упор на использовании в лёгкой промышленности.
Главный инженер коноплезавода в Коровинцах Надежда Сергеевна занимается коноплёй 40 лет и убеждена, что эту сельхозкультуру ждут в Украине лучшие времена
– Глядишь, через пару лет на русских полях взойдут конопляные джинсы Levis, – позволяет себе фантазировать директор института Виктор Кабанец.
Надежда Сергеевна только вышла из цеха – резиновые шлёпанцы, спортивные рейтузы и парадно-выходной начёс на голове – как-никак, главный инженер конопляного завода в селе Коровинцы Сумской области. Здесь конопляное предприятие работает, пусть и в полсилы. Остальные пенькозаводы региона или закрыты, или перепрофилированы. Коноплёй Надежда Сергеевна занимается с 1973 года. Сначала, вспоминает, в пединститут поступила, а потом бросила учительское поприще и осталась в передовой промышленной отрасли.
Специалистов по лубяным культурам такого уровня, как моя собеседница, в стране осталось – на пальцах пересчитать. Правда, и нужды в них почти нет, поэтому Надежде Сергеевне приходится должность главного инженера совмещать с работой кладовщиком и сельским депутатом:
– Возможно, нашу отрасль убивает дурная слава конопли как наркотика. Абсурд – сколько лет люди на заводе трудятся, хоть один скурился? Нет. Потому что нечего у нас курить, траву мы обычную выращиваем, тра-ву.
В этом году в селе маленькая радость – Харьковский канатный завод, один из крупнейших потребителей конопляного сырья, начал выкарабкиваться из банкротства. И впервые за многие годы коровинцы посеяли коноплю для харьковчан.