Новелла - Для чего создана северокорейская девушка? - громко восклицает сержант Дауль, или Хозяйка, как её называли между собой её юные подопечные. - Отвечайте!! Все хором отчеканили. - Для того, чтобы родить для любимой Кореи славных солдат, рабочих и крестьян! - Верно, агасси! - сержант обвела девушек хитрым холодным взглядом. - А самые красивые агасси для чего созданы? - Чтобы доставлять удовольствие самому главному человеку Корейской народной республики - нашему великому председателю! - звонко откликнулись девушки. - Так, - резко и строго продолжала сержант, - что самое приятное на теле нашего любимого председателя? - Корень, - прозвенели девичьи голоса - Возьмите корень и покажите, как сделать председателю приятно. Девушки взяли в руки гелевые фаллоимитаторы, обмакнули их в розетки с мандариновым сиропом, старательно облизали, затем стали всасывать и глотать. Сержант со злостью следила за их движениями. Если кто-то из учениц сплохует на свидании с председателем, то ей несдобровать. Ведь так уже было, и не раз - с другими сержантами. Учили, учили девчонок искусству удовольствия, а когда дошло до практики, то те либо шарахались голого председателя, либо очертя голову бросались вон из спальни и прыгали из окна на асфальт. Сержанта могли за такую оплошность сослать в лагерь, а то и расстрелять. Сержант помнит, как это было когда-то с ней, еще в юности: как её отобрали на школьном конкурсе певцов в хор девочек при дворце председателя. Как объявили родителями, что она вошла в число избранных - служить артистом в главном военном оркестре имени Ким Чен Ира. Как обучали всем эротическим премудростям, которыми следовало ублажать и председателя, и министров. Как ее тошнило после каждого свидания с этими круглыми, толстыми колобками, глупо сучащими от удовольствия желтыми членами. Один из этих противных скользких жаб называл её в постели куколкой и так сильно сжимал её голову, что у сержанта несколько дней болел череп. Правда, сержаном она стала, только когда вышла на пенсию. Агасси прекращают свою "придворную" деятельность в двадцать, так как считаются старыми. Теперь сержант всматривалась в агасси и думала, которая из них, вдруг, в последний момент возьмет да и сдрейфит - что, возможно, станет причиной ее отставки. - Достаточно! - крикнула она. - Вы сломаете сейчас корень! Не перестарайтесь! Включайте наблюдательность и следите за лицом председателя. Когда надо - лижите медленней и нежней. Когда надо - прибавьте страсть и темп! Ясно?! - Ясно, - прозвенели радостно агасси. Сержант Дауль знала, что за уроком в тайной комнате наблюдает председатель. Он выбирает. И уже через час поступил приказ: он хочет агасси под номером семнадцать. Сержант нахмурилась. Семнадцатый номер - самая юная агасси. Ей нет и четырнадцати. Девушку выбрали, несмотря на то, что её брат, студент медицинского факультета, уже год как в бегах. То ли он бежал за границу? То ли скрывается где-то в Алмазных горах? Его подозревают в инакомыслии. Но красота Генэ была столь ослепительна, что комиссия решилась все же представить её председателю. И он утвердил, в виде исключения, её имя в списке артистов ансамбля, однако приказал спецслужбам упрятать всю ее сомнительную семью подальше от столицы, чтобы она не влияла пагубно на его подчиненную. Сержант Дауль считала, что Генэ неблагонадежна. Как-то ей шепнули, что Генэ держит в тумбочке журнал с фотографиями иностранных артистов. Немедленно сделали проверку вещей. Но ничего не нашли. И вот теперь, самую неблагонадежную председатель первой из нового состава артистов требует к себе. Надо держать ухо востро. Как бы Генэ чего-нибудь не выкинула. На вечер назначен большой концерт с новым составам ансамбля имени Ким Чен Ира. Солировала Генэ. В ярком красном платье она была неотразима. Ее голос - поразительно звонкий и чистый - схож на пение сказочной птицы. После концерта артисты приглашены на ужин с министрами. Угощали их специальным, хмельным, травяным напитком, который развязал всем языки. Это была обычная практика, чтобы выявить среди артистов предателей, сомневающихся, не лояльных. А девушек напиток расслаблял. И министры выбирали, каждый, на вечер агасси для удовольствий. Несмотря на то, что повсюду расставлена охрана, сержант Дауль, вдруг, со страхом осознала, что не видит красное платье Генэ. Но тут же вздохнула облегчённо. После концерта Генэ переоделась в облегающее бледно-розовое платье, которое подчеркивало её невероятную красоту и хрупкость. Председатель пригласил юную артистку сесть рядом с собой. Зал делал вид, что ничего особенного не происходит - хотя все агасси умирали от зависти. Сержант Дауль нахмурилась: откуда у Генэ такое элегантное облегающее платье? Это не корейская модель. Уж не из зарубежного журнала мод она скопировала фасон? Ох, если найдётся журнал! За это могут и расстрелять! Не пойти ли прямо сейчас, когда все гуляют, осмотреть вещи Генэ? Дауль незаметно выскользнула из зала. Решила управиться за пять минут. Ничего за это время без неё не случится. В комнате Генэ сержант нашла глянцевый фотожурнал GLAUMOUR. - Прекрасно! Попалась! Дауль поспешила к охране, показала журнал и шепнула имя предательницы. Те стремительно вошли в зал, направились к столу, где она должна была сидеть - то есть рядом с председателем. Ким Чен Ын сурово глянул на охранников. - В чем дело? Пока разбирались, оказалось - Генэ исчезла. Её не было ни в туалете, куда она ушла несколько минут назад, ни в спальне, ни в гримерке. Она будто провалилась сквозь землю. А в то же время неподалеку от концертного зала неспешно шёл по дороге босиком старый, с седой бородой крестьянин. Он нёс на спине корзину с овощами. Под ними, свернувшись клубочком, лежала юная Генэ. Уже за городом старик составил на землю поклажу и освободил девушку. Она переоделась в мужскую крестьянскую рубашку и шляпу, и направилась вместе с стариком на восток - в сторону Японского моря. - Братик, родной, как же я тебя люблю, - тихо произнесла Генэ. - Куда же дальше? - Доберемся поездом до Японского моря, - ответил так же тихо, сквозь накладную бороду мужчина, обняв Генэ. - Родная моя. Как же я по тебе соскучился. Не волнуйся, сестричка. Нам помогут, как и сегодня. С рыбаками переберемся в Японию. А дальше - видно будет.