Сегодня, 2 июля, моей бабушке Зинаиде Григорьевне Звегинцевой исполнилось бы 101 год. Для меня это звучит так же круто, как "Тысяча и одна ночь".

Бабушка была потомственной сумчанкой. Хотя согласно семейной легенде, которая мне очень нравится, она родилась не в Сумах, а в Варшаве в 1913 г. Зинаида Григорьевна была красивой женщиной — русоволосой, характерной, с голубыми глазами. Отец бабушки, Григорий Антонович Большаков, был каменщиком. Мама, Татьяна Григорьевна (на фото в центре), прекрасно шила и готовила. Поэтому ее часто приглашали семьи офицеров, живших в военном городке, устроить вкусный обед. У Большаковых было много детей: Зина — старшая (на фото вторая слева), Надя — младшая (на фото первая слева). В начале прошлого века их дом стоял на улице Надьярная, что протянулась над городским парком.

Бабушка была женой красного офицера, выпускника Сумского артиллерийского училища Ивана Звегинцева (его краткую историю можно прочесть здесь). У Ивана Петровича было два  брата. Самый младший — Павел Петрович (в честь деда меня и назвали; он в центре на фото — снимок был сделан примерно в конце 60-х - начале 70-х; мальчишка на фото - мой дядя). В годы войны Зинаида Григорьевна, по сути, спасла, свою семью, успев за несколько дней до оккупации Сум вывезти ее в г. Сорочинск Оренбургской области. Там в октябре 1941 г родилась ее младшая дочь — Люда. У бабушки Зины четверо детей — и все, слава Богу, живы.

После освобождения Сум от немецко-фашистских захватчиков семья вернулась в Сумы, родителям бабушки отвели землю на ул. Черняховского неподалеку от городского военкомата. Там возвели временный домик, в котором Татьяна Григорьевна прожила до конца своей жизни (1980 г.). Этот домик называли с любовью "хатка". Я безумно ее любил! Каждое лето меня привозили на школьные каникулы в Сумы, и я часто бывал на Черняховского. На территории усадьбы рос чудесный сад, заложенный прадедом (Григорий Антонович был садовником), на завалинке дремали коты, из конуры ворчал очередной Шарик, из хатки пахло волшебным прабабушкиным борщом, а снизу — дом стоял на вершине холма — сквозь зеленые заросли манил чистыми водами Псел. Хорошо в Сумах летом! Это было мое детство и отрочество — жемчужные 70-е.

Поначалу, вернувшись из эвакуации, бабушка Зина с детьми жила на съемных квартирах. Первую — свою — получила на улице Фрунзе во дворе молочного магазина (сейчас на его месте "Ежачок", а сам дом, где жила бабушка, до сих пор стоит). Это было, наверное, в начале 60-х. Въезжали в долгожданную однокомнатную квартиру в начале зимы, крышу до конца не застелили кровлей, поэтому в комнату залетал первый снег... Жили просто. Помню как сейчас, деликатесом были жареные говяжьи мозги. Странное блюдо... Потом бабушка переехала на ул. Первомайскую — в двухэтажный красивый старинный дом темно-красного кирпича, что неподалеку от стадиона "Юбилейный" (в те годы стадион "Спартак"), а с Первомайки — на Химгородок, в дом, стоящий напротив бассейна. Летом в однокомнатной квартире запросто размещалось человек десять. Мы приезжали с разных уголков необъятной страны в гости к любимой бабушке! Детьми бегали в посадку лип, ловили стрекоз и собирали душистые поддубники...

Для меня бабушка Зина — это олицетворение тихой, светлой безмятежности, которая, как мне кажется, была характерна для всех 70-х: Прагу 1968 г. уже пережили, а в Афганистане наших еще по-настоящему не начали убивать. Золотой мирный застой, мелькнувший одним коротким десятилетием для нашей огромной страны, — эта дивная пора никогда не повторится ни для одной из республик, когда-то входивших в состав Союза.

Рай — это не место, а время. Так когда-то я написал в одном из своих мифов (миф кельтов "Путь"). Счастливое время ушло — и рая не стало.

Остались лишь светлые воспоминания о годах детства, о бабушке с дедушкой, наши с Ирой дети и внучка.

Даст Бог, она тоже станет бабушкой, у нее будут внуки, и один из них напишет воспоминания, начинающиеся словами:

Сто одна унция золота, или Откровения о найденном рае.