Мне вспомнилось утром,
Что день необычный –
Последняя пятница года;
И стало мне тошно
С похмелья немножко,
В желудке была непогода.

А мысли кружились
В неистовой стае,
Хотелось солёного зелья.
И вдруг я подумал,
Что это, наверно,
День глупости и невезенья.

Я жаждал пощады,
Чтоб Люся сказала:
- Со всеми случается, Вова.
Но Люся молчала,
И я не дождался
От женщины тёплого слова.

Я ел без разбора
В предчувствии злого.
А вдруг я назвал Люсю Таней?
И вдруг я подумал,
Что это, наверно,
День нашего с ней сочетанья.

Я Люсю поздравил
С чудесною датой,
Но нежный порыв был отвергнут.
Мне в спину летели
Домашние тапки,
А в мусорку – пиво и вермут.

Я был неспокоен
Весь день на работе.
А вдруг это всё наважденье?
Но вдруг я припомнил,
Что это, наверно,
Был Люси моей День рожденья.

Я был осторожен –
Цветы и конфеты,
И не приобрёл алкоголя.
Но Люся молчала,
А я даже плакал
От непониманья и боли.

Под вечер я сдался
И стал разговорчив,
А  Люся лишь топала ножкой.
И я вдруг подумал,
Что женщина эта
С мозгами не дружит немножко.

Лишь к полночи божье
Пришло снисхожденье,
И Люся сказала с азартом:
- Дурак ты, Владимир,
Прошёл День молчанья,
А новые праздники – завтра.