Однажды Иван Иванович Лисицын встретился с Петром Микелевичем Анжело (сыном известного художника) поговорить о жизни тяжёлой, а заодно и спиртуоза выпить, чтоб говорилось позадушевней.
  И сначала всё шло как обычно: наполнение и опустошение стакана, затем – опустошение переполненной тяготами души. Но вдруг Ивана Ивановича угораздило посмотреть на Петра Микелевича. «Не смотри на меня так!», - завопил Пётр Микелевич, да ещё и  кулаком по столу как бахнет! Иван Иванович уныло отвёл взгляд. Ну а что ещё ему оставалось делать? Теперь он решил, что лучше не бутылку со спиртуозом будет смотреть (между прочим спиртуоз, на горе Ивану Ивановичу и Петру Микелевичу уже почти закончился). Но. увы, его намерению помешал угрожающий голос бутылки: «Не смотри на меня так!». «Вот те на…», - подумал Иван Иванович, и вдруг резко замахнулся на неё, но бить не стал. Как никак и бутылку жаль, и остатки спиртуоза. Тогда Иван Иванович посмотрел на вилку. Поначалу казалось бы всё в порядке, но когда бдительность Ивана Ивановича слегка притупилась, вилка как заверещит: «Не смотри на меня так!» Если честно, то Иван Иванович был готов к тому, что бутылка может подобный крендель выкинуть, к этому он привык, но что бы вилка! Это уже слишком. Иван Иванович от страха и злости закрыл глаза. «Не смотри на меня так!», зловеще прошептала темнота в глазах Ивана Ивановича. Он резко поднял веки. Теперь он был полностью уверен, что убьёт первого, кто ещё раз осмелится произнести пресловутую фразу. Иван Иванович, полный уверенности в себе, взглянул в зеркало, лихо отбросив прядь со лба. И вдруг (о ужас!) отражение Ивана Ивановича ухмыльнулось и ехидно спросило: «Ну? Чего уставился? Не смотри на меня так!». Ивана Ивановича эти слова, как током ударили. Неужели придется убить себя? Придётся так придётся, дал слово, будь добр, выполняй. Он наспех нашёл верёвку, завязал петлю, залез на табуретку (Кстати, Пётр Микелевич в это время спал и не видел всех творившихся безумств), и как только собирался вытолкнуть её из-под ног, его осенила одна мысль: не он ведь сказал эти проклятые слова, а его отражение! Иван Иванович спрыгнул с табуретки и побежал выполнять обещанное. Подойдя к злосчастному зеркалу, он как следует огрел своего двойника.
Раздался звук бьющегося стекла, во все стороны брызнули осколки. А на месте зеркала образовалась зияющая чёрная дыра, которая тут же поглотила и Ивана Ивановича, и Петра Микелевича, и бутылку со спиртуозом, и вилку, и всё, всё, всё. Пощадила она только темноту, ту самую, что была в глазах у Ивана Ивановича.